06.02.23
Свидетельство Ольги Лысенко, как во время клинической смерти встретилась с Господом. И она запомнила единственный вопрос, который задал Господь ей громовым голосом - это, как она относилась к своей матери? Ответили за неё, что очень доброе. И Господь сказал: отпустите. И сразу же она ожила. Вот, само свидетельство (ничего лишнего): Это было в 1996 году. Меня положили в больницу для плановой операции. После хирургического вмешательства у меня открылось сильное кровотечение. Я лежала в палате и чувствовала, как с каждой каплей крови уходит жизнь.
За мной ухаживала подруга. Когда она увидела, что я уже теряю сознание, то быстро выбежала в коридор и стала звать на помощь. На ее просьбу тут же отозвалась заведующая отделением и, увидев меня, крикнула медсестрам: «Срочно готовим к следующей операции! Быстро, мы можем не успеть!» Сквозь туман угасающего сознания я подумала: «Наверное, умираю».
И действительно, во время второй операции у меня произошла остановка сердца, то есть наступила клиническая смерть. К счастью, меня реанимировали, но за эти несколько минут моя душа успела побывать на Небесах.
Хочу сразу сказать, что тогда я была неверующей и ничего не знала о Боге. Я никогда не держала в руках Библию и понятия не имела, что ждет человека после смерти. Но то, что я увидела на Небесах, полностью соответствовало Священному Писанию.
Моим глазам предстал большой, ослепительно-белый престол, за которым сидели несколько старцев. Над престолом возвышался королевский трон, а на троне – Сам Господь Бог. Лица Его я не видела, просто понимала, что это и есть Он.
Моя душа находилась прямо напротив трона. Я заметила, как какая-то личность открыла большую книгу, украшенную драгоценными камнями. Я догадалась, что в этой необыкновенной книге записан каждый день моей жизни.
Бог задавал мне вопросы, но почему-то отвечала не я, а кто-то другой за меня. «Это похоже на суд Божий», – мелькнула мысль. Я не запомнила всего, о чем спрашивал Господь, но один вопрос навсегда остался в памяти. С трона раздался громовой голос, и я услышала: «Каково ее отношение к матери?»
И опять кто-то невидимый произнес: «Очень доброе». Тогда Бог вынес приговор: «Хорошо, отпустите ее». Очевидно, Господь давал мне шанс вернуться в тело для того, чтобы я успела все-таки примириться с Ним и обрела спасение. Это была несказанная Божья милость.
Вскоре я пришла в себя и снова увидела операционную палату и озабоченные лица врачей. Как потом рассказала мне заведующая отделением, галочка в графе «летальный исход» напротив моей фамилии уже почти стояла. «Но, слава Богу, Вы остались живы!» – воскликнула она.
Я тоже была рада оказаться снова живой. Однако то, что я увидела во время клинической смерти, не давало мне покоя. Мне хотелось все рассказать подругам. Но когда я пыталась передать картину Божьего Суда, то поняла, что мне не хватает подходящих слов. Трон, хотя и казался в тот момент белым, таким не был на самом деле. Его ослепительное сияние невозможно было описать. И то, каким образом я понимала сказанное на Небесах, не могла объяснить, потому что слышала не слова, а, скорее, мысли.
Только после того, как пришла в церковь и прочитала Библию, я узнала, что на самом деле на Небе есть и белый престол, и двадцать четыре старца, и большая Книга. И поняла, насколько важно в глазах Бога соблюдать заповедь «почитай отца и мать».
Несмотря на то, что Господь разрешил мне вернуться на Землю, здоровье мое не улучшилось. После второй операции у меня снова поднялась температура 38,5, и никакие усилия врачей не могли привести меня в норму. Я пролежала в больнице три недели. Мною занималась заведующая отделением краевой больницы, отличный специалист и добросовестный человек. Но и она, когда выписывала меня, призналась в своем бессилии: «Я не знаю, что с Вами делать. Я доставала лучшие лекарства, старалась лечить, но температура не падает. Это что-то сверхъестественное, чего я не понимаю».
А я просто худела и таяла на глазах. Температура не опускалась ниже 38, любая еда вызывала отвращение. Меня привезли домой, положили на кровать. Я была настолько слабой, что уже нуждалась в уходе. Но я все-таки из последних сил передвигалась по квартире и сама себя обслуживала. Правда, детей – сына и дочь – отправили на время к родственникам, чтобы я могла прийти в себя после больницы. Поэтому у меня было достаточно времени для того, чтобы все осмыслить.
Я часто вспоминала то странное видение во время клинической смерти. Конечно, оно произвело на меня сильное впечатление, но атеистических взглядов не изменило. Я воспитывалась в советское время, где о Боге не говорили. Мой отец был коммунистом, а я — секретарем комсомольской организации школы. Естественно, о Христе не знала ничего и в Него не верила. Однако Господь через обстоятельства продолжал стучаться в мое сердце.
В тот день ко мне пришла близкая подруга Тоня, которую я знала с юности. Взглянув на мое измученное болезнью тело, она спросила прямо: «Оля, ты понимаешь, что скоро умрешь?» Я кивнула. Конечно, я не обманывала себя и уже готовилась к этому событию. Даже подумывала, кому отдать детей. При мысли о том, что сын и дочь, потеряв недавно отца, теперь лишатся и матери, я заплакала.
«Оля, тебе обязательно нужно покаяться! – продолжала подруга. – Если ты умрешь – куда твоя душа попадет: в ад или в рай?»
«Но в чем же мне каяться? – удивилась я. – Я старалась вести хорошую жизнь, не воровала, не убивала никого».
«Оля, ты все равно грешница, тебе нужно покаяться перед Богом, – настаивала Тоня. – Иисус Христос был распят на кресте за твои грехи и воскрес для твоего оправдания. Если покаешься перед Ним, то твоя душа будет спасена и ты на суд Божий уже не придешь».
Услышав, что подруга называет меня грешницей, я взорвалась от гнева: «Да как тебе не стыдно! Как можно такое говорить! Ты же видишь, как мне плохо, я одной ногой в могиле, а ты еще обзываешь меня! Уходи, пожалуйста». И я выставила лучшую подругу за дверь. Она, тихо заплакав, вышла.
Оставшись одна, я еще долго не могла прийти в себя от гнева: «Нашла грешницу! Да вокруг меня люди в тысячу раз хуже поступают – и ничего! Вот им и надо каяться!»
Но потом я постепенно успокоилась и стала размышлять по-другому: «А что если Тоня права? Что если на самом деле есть Бог и Он будет меня судить?»
У меня появилось желание обратиться к Господу напрямую: «Если Ты на самом деле есть, покажи тогда, в чем мне нужно покаяться?»
И тут произошло то, чего никак не ожидала. Такое я испытала впервые. Я увидела прямо перед собой как бы большой экран, на котором показывался фильм обо всей прожитой жизни. Кадр за кадром проходили знакомые сцены: вот я ослушалась свою мать, потом осудила подругу, а позже посплетничала. Я с ужасом увидела даже те свои грехи, о которых не знал никто, кроме меня. «Как же Бог мог узнать об этом? – удивилась я. – Он что – сфотографировал все?» Передо мной прошла вся жизнь, начиная с моего десятилетнего возраста по сегодняшний день.
Теперь отпираться от покаяния было невозможно: я поняла, что грешила всегда и, самое главное, огорчала Бога своим неверием. Ведь только Он мог видеть мои тайные прегрешения и хранить их в памяти. Только Он мог показывать их сейчас. Не оставалось сомнений, что Господь есть, и мне необходимо покаяние.
Комнату наполнило такое мощное присутствие Божье, что я сползла с дивана на колени и только могла повторять: «Господи, помилуй меня, грешную!» Я произносила эти слова после каждого «кадра», искренно сокрушаясь о своих грехах. Слезы в три ручья бежали по моим щекам, я плакала, остро осознавая свою испорченность.
Когда «фильм» закончился, я произнесла: «Иисус! Ты же видишь, что я умираю. Дети останутся сиротами. А мне так хочется жить! Вот если Ты сделаешь так, что завтра у меня температура будет не 38.5, как обычно, а 36.6, то я в Тебя до конца поверю. И потом до конца дней своих, обещаю, буду рассказывать всем людям, что Ты, Иисус, – живой Бог!»
В ту ночь я впервые за последний месяц спала спокойно. Меня не мучали боли, не беспокоили тревожные мысли. Утром, едва открыв глаза, я вспомнила о вчерашней молитве. Рука автоматически потянулась к прикроватной тумбочке с лекарствами. Я нащупала градусник и привычным жестом засунула его в подмышку. Каково же было мое удивление, когда через время увидела долгожданную цифру – 36.6! «Не может быть, – тут же усомнилась я. – Наверное, неправильно поставила». Но после второй и после пятой попытки градусник уверенно показывал 36.6. «Ну надо же! – изумлялась я. – Не тридцать шесть и семь, не тридцать шесть и пять, а ровно столько, сколько я просила у Бога!»
Очень быстро я пошла на поправку. Силы возвращались ко мне, а вместе с ними росла уверенность в том, что Иисус живой и исцелил меня.
